|
Полировка кузова
02.02.2017
- Позвольте, - скажут, - художник объективно изобразил то, что было. - Неправда. Это та объективность, которая переросла в апологетику. Это защита, а не критика. Капитуляция, а не наступление. Удивительно, как банкир Нюсенжан, посетивший спальню Леонтины, не спросил ее в изысканной манере того времени: Ах, графиня, какой это обойщик так роскошно отделал ваш будуар? Я с удовольствием пригласил бы его к себе.
Советского зрителя заставили смотреть на будуар глазами банкира Нюсенжана или купца Цезаря Бирото. Я смотрел спектакль утром. На улице свирепствовала стужа. Она пробиралась в нетопленный театр, разгуливала по залам и замораживала зрителя. Но в программе обещана была Испания! Южный зной, волшебная Кордова, серенады, любовные проказы, бесконечные шутки, герои елизаветинской Англии в костюмах Веласкеса, английский юмор, испанская страсть. Флетчер. И зритель не торопился с упреками по адресу негостеприимной администрации. Возможно вам понадобится полировка кузова.
И вот поднялся занавес, и вышли испанцы. О да, это были испанцы. Ботфорты и шпаги! Шляпы и перья! И плащи! И в зале стало еще холоднее. Это была выставка бутафорской мастерской. Плащи плюс шпаги, плюс перья. А когда один из испанцев расхохотался, сверкнув белоснежными зубами, мне показалось, что у него искусственные зубы, таким искусственным был этот испанец. Затем вышел юноша с черными пламенными кудрями. Он произнес речь. Он ненавидит своего брата. Гнусный дон Энрике дрожит над своими богатствами и бросает жалкие гроши ему, своему единоутробному брату. Скупец. Пусть копит. Все равно богатство достанется младшему, ему, Ха йме. Старший брат бездетен. Дожил до седых волос и не имеет наследников. И скоро умрет. Пусть копит. Хорошо смеется тот, кто смеется последним. Столько было огня в речи у нашего юноши - и ни одной искры, которая проникла бы в зрительный зал.
|
|
